ВНИЗ ПО ТЕЧЕНИЮ,
или взгляд на жизнь с борта байдарки...

    Есть люди, которым на месте не сидится. Все время они что-то придумывают, пробуют, других вовлекают. С такими людьми интересно, и хочется тоже соответствовать. Один из таких - Андрей, мой добрый знакомый. Вот и теперь он придумал новую авантюру - проход на байдарках вниз по нашей Свири, от Подпорожья до Лодейного Поля.
    -Соглашайся, - говорил он - гонки не будет, потихонечку сплавимся, воздухом подышим...-
    Ну что тут спорить - сплавиться, так сплавиться. Тем более, потихонечку... Ах, как я ошибался!!!
    Все начиналось довольно безоблачно. Около десяти часов утра грузим в УАЗик-«буханку» байдарки, палатки, котелки, и прочую необходимую атрибутику. Всерьез собирались брать и дрова, но я устроил по этому поводу скандал на тему «что-это-за-поход-такой-может-вам-еще-биотуалеты-прихватить», и народ как-то приостыл. Поворчали о том, кто же будет дрова заготовлять (конечно, тот, кто больше всех возмущался). Набрали в дорогу воды из родника, Андрей раздает подробные, тщательно отпечатанные карты маршрута, и стартуем в сторону Подпорожья.
    Нас в машине, помимо водителя, шестеро. Я, Андрей-заводила этого мероприятия, его подруга Лариса, ее дочь Настя, Саша-компьютерщик и Григорий-тоже-компьютерщик. Едем весело, благо компания сложившаяся, не первый год знакомы. Андрей с видеокамерой манипулирует, Григорий, как самый умный, в корме автомобиля примостился, гнездо из палаток и спальников свил, и подремывает. Мы с Александром философствуем, да по сторонам смотрим.
    В Подпорожье к нам присоединяются еще четверо: Петр - редактор Подпорожского издательского комплекса, Сергей - его, как я понял, коллега, и Макс-музыкант. Четвертый - Владимир, лодейнополец, самый ценный участник экспедиции, ибо тренер по туризму, знает, как собираются байдарки и много прочих походных премудростей. Еще шесть-семь ребят-подростков, среди коих девушка Ксюха - они пойдут чуть в стороне на катамаране.
    Высадились мы в паре сотен метров от Подпорожской ГЭС ниже по течению. Пейзаж как на картинке - холмистая местность, река, зелень. Красиво. Но особо разглядывать некогда - нам предстоит собрать пять байдарок. Я с этим процессом знаком хоть в общих чертах, Андрей и Григорий тоже, но на уровне «вставить палку А в дырку Б» это дело знает, повторяю, только Владимир. Он и принимается организовывать сборку.
    Для тех, кто не знает - информация. Оказавшись с байдаркой один на один, за каких-то пару месяцев, вы сможете собрать из нее множество полезных туристу вещей, как-то: шалаш, примитивное копье, ловушку для животных, зонтик, парник, оборудование для костра, кладбищенскую оградку. Единственное, чего вам не удастся собрать никогда - это, собственно, байдарку. Если же вы - исключение, то можете смело выдвигаться на премию Нобеля.
    Байдарка - чудо человеческого гения, апофеоз полета технической мысли. Помещаясь в бауле размером с те, что используют «челноки», она состоит из: кожуха-шкуры, кучи трубочек, пары тряпочек, пяти-шести штуковин и связки ремешочков. Самое интересное ее свойство, что собирается она без инструмента, голыми руками, и из знакомого нам, непосвященным, крепежа, там имеются только два (!) тоненьких болтика с гайками-«барашками». Все остальные детали защелкиваются, вставляются, упираются, стягиваются, изредка подвязываются веревочками, и в результате получается прочное, вместительное, и вполне устойчивое (для неопытного - на тихой воде, разумеется) плавсредство.
    Впрочем, я отвлекся. Поскольку с нами был Владимир, из байдарок были собраны только байдарки, и ничего лишнего. Чуть поодаль команда ребят уже собрала катамаран (ну конечно, он один, а их вон сколько...), и начинает готовить еду. Мы тоже не особо отстаем, на мое счастье, рядом нашлось совершенно сухое дерево, так что с дровами проблем не было. Женщины наши начинают готовить еду. Вдруг обстановка у электростанции резко меняется - с верха плотины с диким ревом понеслись потоки воды, при падении с высоты они выбивают бурлящие двухметровые столбы, сильные волны, пену, грязь. В пару минут тихая равнинная Свирь превратилась здесь в какую-то горную бестию. Подпорожцы пояснили, что к плотине подошел огромный плавучий остров, и сейчас его там, наверху, разбивают на части катером, и сбрасывают вниз.
    Хотя за чистой водой пришлось теперь идти далеко вниз, нашли и плюс в этом происшествии. Спустили две байдарки, и прокатились по волнам. Чуть екнуло сердце, когда волна перехлестнула нос «байды», и окатила руки. Сашка-компьютерщик там, за спиной, в восторге. Покатались недолго, да и вылезли - суп готов.
    Ну, рассказывать про аппетит и вкус походного, кострового супа - дело неблагодарное. Кто знает - тому и рассказывать не надо, а кто не пробовал никогда - бесполезно, не поймет. Поели, в общем, в охотку, совместив трапезу со своеобразной пресс-конференцией (все же, полиграфисты и издатели собрались), начинаем собираться. Катамаран уже готов, ребята бывалые, и получив от Владимира благословение и наставления, стартует раньше нас. Типа, он медленный, грузный, идет тяжело, пусть у него фора будет перед байдарками. Ох, неразумные! Этот катамаран мы будем вспоминать примерно столько раз, сколько произносить слово «мать» и что-то там еще...
    Усаживаемся по лодкам. Вообще, состав экипажа - дело святое. Андрей садится с Ларисой, Настя с Владимиром (самая неопытная - с самым бывалым), Петр с Сергеем (печатник к печатнику), я с Александром («компьютерный» экипаж), а Григорий с Максом (систематизации не поддаются оба).
    Начало пути весьма живописно. Проплываем Подпорожье - зелень, холмы, везде рыбаки, лодки, несколько пляжей. То тут, то там у песчаных островков мелькают загорелые тела, слышатся женские визги, воображение рисует резвящихся в воде наяд, прекрасных любвеобильных русалок, руки невольно гребут быстрее и в сторону... Но безжалостный гадкий циник Александр мгновенно поправляет курс, и сопровождает все такими комментариями, что весь романтизм на пару секунд улетучивается. В общем, нимфы и наяды остались позади, а я так ни одну и не рассмотрел...
    Продолжение тоже достаточно беззаботное. Любуемся стоящими на берегу деревеньками, пейзажами. Кое-где прямо у обрыва стоят скамеечки, и старушки беседуют, сидя у воды. Наша маленькая флотилия неизменно привлекает внимание.
    Так, без особых бедствий и проблем, доплываем до Важин. Хотели было подняться по впадающей здесь в Свирь речушке на 1,5 км и посмотреть храм, но времени, похоже, не остается. Делаем небольшой привал, ходим в магазин, слегка подкрепляемся, разминаем ноги. Попутно осматриваем длиннющий забавный понтонный мост. Он состоит из двух частей, а для прохода лодок имеет небольшие арки. Попутно слушаем рассказ знатоков, что некоторая часть здешнего населения использует лодки так-же запросто для поездок на рыбалку, в гости, по магазинам, как мы - велосипед или автомобили. Что, кстати, тут же иллюстрируется высадкой двух колоритных семейств из подошедших «дюралек». Жены монотонно бубнят-бранятся, а мужички, не обращая и толики внимания, говорят о своем, и, газанув, исчезают из поля зрения.
    Следом стартуем и мы. Сегодня нужно засветло добраться до интересного местечка «Мандроги», о котором обстоятельно расскажу чуть ниже. Налегаем на весла. Экспедиция наша слегка запаздывает, и для ускорения движения выходим на фарватер. Большого эффекта это не возымело, течение весьма слабое. Вообще река здесь, между двумя ГЭС, более напоминает некое водохранилище, нежели реку. Течение, повторяю, гораздо медленнее, чем у Лодейного Поля, а ширина реки вдвое, втрое, вчетверо больше. Расстояние на воде нетренированным взглядом определять трудно, но берега очень далеко. У берегов много водорослей, травы, кустов. Берега не размыты течением, с буйными зарослями, и деревья буквально нависают над самой водой. Кое-где плещется мелкая рыбешка. Большое удовольствие лично мне доставляет тишина здешних мест. Колонна наша подрастянулась, и голоса как-то скрадываются, ветра нет, и лишь всплеск весел мягким фоном окружает, окутывает, убаюкивает нас. Удивительно, но при весьма напряженном судоходстве по Свири, корабли нас сегодня почему-то не тревожат, может, три-четыре и прошло мимо. Какую-то особую радость испытываю от того, что наша экспедиция не нарушает шаткого природного равновесия - не шума, ни мазутных выбросов, ни убитой винтами рыбы и прочей живности. Только весла, тишина, и мягкая красота родной природы.
    Но мы выбиваемся из графика, и приходится увеличивать темп. Куда-то запропастился катамаран, уйдя далеко вперед, и нужно-бы его догнать. Начинает ощущаться усталость. Впереди несколько монотонный отрезок реки, ни строений, ни деревень, один лес. Взгляду не за что зацепиться, кроме редких бакенов, и возникает ощущение если не скуки, то какой-то механистичности происходящего. Все чаще сбиваюсь с ритма, потом и просто говорю Саше, что устал. Получив разрешение отдохнуть, сушу весла (Саша продолжает грести, времени прохлаждаться нет), но через пару минут совесть берет свое, и вновь пытаюсь подгребать. Нас обгоняет байдарка с Володей и Настей, какое-то беспокойство насчет катамарана, он, похоже, ушел слишком далеко. Володя пускается в погоню, мы тоже пытаемся наращивать темп. Начинается гонка за лидером, о которой было обещано, что ее не будет.
    ...Когда мы все же увидели этот несчастный «гоночный» катамаран, ни сил, ни времени уже совсем не было. Скоро стемнеет, и в Мандроги идти уже поздно. Принимается решение разбивать лагерь и готовиться к ночлегу. Найдя подходящее место, высаживаемся. Меня откровенно шатает, Саша тоже признается, что устал. Но все равно, стиснув зубы, ползу за дровами. Затем выкладываю для просушки подмокшие спальник и коврики. Это единственное, на что я способен. Усевшись рядом с разгорающимся костром, тупо наблюдаю за тем, как лихо Ксюша - девушка с катамарана - командует своими спутниками-парнями. После лихой фразы типа «бегом тащи сюда котелок и картошку» она неизменно добавляет мягкое, почти кошачье «пожалуйста...» Браво, Ксюша, как многим взрослым женщинам следовало бы у тебя поучиться! Парни носятся молодыми тиграми, и вскоре кипит вода в котелках, поставлены палатки, разобраны вещи. На меня нападает какой-то ступор, начинается озноб и жар одновременно. К счастью, меня никто не трогает, ни к чему не привлекает, и я мысленно благодарю своих спутников за это.
    Андрей выдает предписание по палаткам. Подпорожцы - в палатке № 1, «семейная» палатка № 2, а трое компьютерщиков с их жаргоном, повадками и прочими прибабахами изолируются в спецпалатку № 3. Наплевав на предстоящий ужин, ползу к означенному жилищу, и укладываюсь во влажный спальник. Колотит озноб. Урывками проваливаюсь в бредовый сон, так-же быстро просыпаюсь. Мучает совесть. Поход - не место для слабаков и праздности, каждый должен делать свое дело, и очень больно, что моя нетренированность и болячки сделали меня балластом для своих коллег.
    - Гена, ты где? - это Саша мониторит палатки.
    - Тут - стону-сиплю в ответ.
    - Так ты есть не пойдешь?
    Какая уж там еда. Тут бы до утра хоть восстановить, по возможности, силы, и не простудиться во влажном спальнике.
    Длительная пауза. Затем раздается шуршание палатки, взвизг входной «молнии», и ко мне вползает прекрасный во всех отношениях человек Александр.
    - На, это горячий пунш. Попей, согреешься-
    Сил хватило на три глотка, потом выдаю бессвязный монолог на тему стыда, благодарности, озноба, отказа от водки и ужина, требования не трогать меня ни при каких обстоятельствах, и вновь засыпаю. Временами слышу далекий звук беседы, звон стаканов, потом удары мяча. У этих тигров еще остались силы на волейбол?!
    Еще отмечаю проход пары судов, и фрагмент разговора о моем состоянии. Душа наполняется нежностью. Все-таки, какие добрые люди меня окружают! И вот в таком многогранном сплетении эмоций, засыпаю окончательно...

Часть вторая. День второй.

    Утром картина моего мира резко меняется. Озноба и насморка нет, горло не болит, и меня обуревает абсолютно здоровый аппетит. Рядом посапывает Сашка, а Григория что-то не видно. Потихонечку выползаю из палатки. Меня встречает утренняя свежесть и прямо-таки муравьиная активность нашего лагеря. Кипит работа, Петр уже ловит рыбу, неутомимый Владимир носится, делая одновременно тысячу дел, не переставая при этом шутить, подсказывать, гомонить. Ощущаю легкую ломоту в мышцах, но на ногах стою твердо. Отправляюсь за дровами.
    Попутно узнаю много интересного. Оказывается, Григорий ночью принял принципиальное решение спать у костра. Сердобольные наши мудрецы обложили Гришу дровами, дабы он в костер не скатился. За ночь этот экстремал сжег все дрова, приготовленные на утро. Никто на него не в обиде, только слегка подшучивают. Ко мне тоже относятся по-братски, интересуясь моим самочувствием. Подпорожцы предлагают поесть ухи из свежепойманной рыбы, «вот только добавим последний ингредиент»... Там, типа, в пластиковой бутылке (я сам инструктировал Андрея перелить дома водку в небьющуюся «торпеду»), осталось почти со стакан водки. Григорий делает очень смущенное лицо, и поясняет, что водки там нет... На лавину беззлобного возмущения он совершенно логично замечает, мол, «сами-то что думали, когда ее тут, рядом со мной, оставляли?». Плотно завтракаем под аккомпанемент дружеского ворчания, шуток и треска костра. В путь.
    Оказывается, Мандроги-то довольно близко! За тремя-пятью поворотами реки открывается пристань, стоящие теплоходы, красивые строения. Петр с Сергеем тут знакомы, и нам позволяется совершить экскурсию по уникальной деревне-сказке, деревне-вымыслу, потемкинской, я бы сказал, деревне.
    Мандроги - такой аттракцион для иностранцев, а-ля «баня, водка, гармонь и лосось». Человек со стороны туда не допускается, только туристы. Здесь есть все вышеперечисленные атрибуты «русского народного» быта, но с лубочно-ванильно-коммерческим оттенком. Проходим в «Город ремесел». В большом длинном тереме устроены застекленные комнатки, и девицы в сарафанах и кокошниках вышивают, ткут, расписывают матрешек, лепят из глины. Здесь же выставка работ, здесь же матрешка, подписанная Путиным (а он тут за неделю до нас был), тут же отличного качества фото, где Президент сию матрешку расписывает. Звучит иностранная речь, иностранцы - во многом, весьма преклонных лет женщины - цокают языками, щелкают фото и видеокамерами. Выходим из терема, коробейник наперебой предлагает пироги и прочие вкусности, стоит запряженная лошадь. Времени у нас мало, но мы должны осмотреть местную достопримечательность, я бы даже сказал, сокровище для просвещенного человека - Музей русской Водки. И вправду, есть на что взглянуть! Здесь представлены около 2500 (!!!) бутылок народного напитка, в самых разных формах, видах и объемах. От простой «Пшеничной» до «Калашникова» в оружейном ящике. Водка в графинах, фузеях, саблях и кинжалах, в подводной лодке. Отстраиваясь от навязчивого миража (Григорий буквально стонет и рычит от избытка чувств), осматриваю и другие экспонаты. Старинные бутыли. Самогонные аппараты, один из них действующий, на базе 40-литрового алюминиевого бидона. Мой технический взгляд отмечаетает итальянские гибкие подводки для охлаждения, цифровой термометр и тонкую трубку для слива искомого продукта на выходе системы. Глаза разбегаются от обилия и других всевозможных экспонатов, уже на выходе вижу мигающую табличку «Мы в ответе за тех, кого напоили». Григория выводят-выносят почти силой. Он стонет и невнятно матерится.
    Следующим пунктом осмотра является «Лосиная ферма». Крепкие изгороди, ворота, приветливая девушка при входе. Большой сарай без дверей. И тут, в полутьме, я вижу то, чего не видел никогда! На песке лежат два огромных лося, просто так - без загородок, привязи и прочего насилия! А вокруг люди, их треплют, гладят, фотографируются. Мы просто в восторге, все тоже лезут потрепать их по морде, а я не тяну рук. Просто подсаживаюсь на корточки, и смотрю в темные печальные глаза. «Ты просто испугался» - скажет мне потом одна девушка, которой я все это восторженно рассказывал. Нет, Юля, не испугался, а не захотел лишний, может, двухтысячный за этот день раз, тревожить благородных обитателей наших лесов.
Но мы в цейтноте. Возвращаемся к байдаркам (а сколько еще не посмотрели!!!), готовимся к выходу. Ребята купаются, едят, а Александр и Сергей показывают ванильным иностранцам русское экстремальное шоу. Отплыли от берега подальше, и специально байдарку кувырнули. Им было интересно это почувствовать, как вылезать и прочее. Удачно. Делятся впечатлениями, что спасжилет «вытаскивает» из воды практически моментально. Отплывая, проходим совсем близко от стоящих красавцев-теплоходов.
    Еще порядочный участок пути. Что-то во мне переключилось, сил хватает, и гребу не переставая. «Организм за ночь перестроился» - мудрствует Сашка и всячески меня одобряет. Радуюсь физическому подъему, и отмечаю кувшинки в воде - желтые, а изредка и белые - цветы, занесенные в Красную книгу. Меняется погода. Потихонечку начинается ветер, а небо уже давно в облаках. Впереди и по сторонам свинцовые тучи. Погромыхивает. Ну, когда же эта плотина? Ведь перед нами еще одна ГЭС, Свирская, и все трудности, с ней связанные. Наконец, показалась на горизонте. Показалась-то показалась, но до нее грести еще километров до семи. Это на воде так все кажется близко, а гребем-гребем, а она и не приближается особо.
    С некоей опаской подходим справа к плотине, и видим лодку, мостки - в общем, место для высадки неплохое. Потихонечку, аккуратно, причаливаем, вылезаем и затаскиваем «байду» вверх на плотину. Подтягиваются Григорий с Максом, Гриша выглядит так, как я вчера, наверное. Надо штурмовать плотину. Выбираем маршрут. Около двадцати метров пологого склона, заросшего густейшей травой, положенная на нее байдарка медленно и плавно проходит вниз сама, без всякого риска для себя и усилий с нашей стороны. Дальше камни. Перетаскиваемся, помогаем другим. Еще пятьдесят метров в лодке - и долгожданный привал!
    Дружно рассуждаем, что теперь плыть будет гораздо легче, так как течение резко быстрее. Готовим обед. Начинается дождь. Наспех едим, спрятавшись под густой листвой деревьев. Дождь перерастает в грозу.
    Бесстрашный катамаран вновь устремляется вперед, в полосу ливня. Сашка принимает решение стартовать сейчас же, ибо дождь усиливается. Поддерживаю его, и мы по-быстрому усаживаемся. Тоже, колоритная парочка! Я спереди в дождевике, спасжилете, торчат рукава синей курточки-спецовки, а Сашка голый по пояс. Хорошо, что у байдарки есть «юбка», это такое приспособление, надеваемое на талию, и вполне свое название оправдывающее. Так вот, полы этой «юбки» натягиваются на края байдарки, и отлично ее герметизируют и от захлестывающей волны, и от ливня, как сейчас. Так что подтопление нам не грозит. Нам грозит другое. Грозит гроза.
    Крадемся вдоль берега, под деревьями, прислушиваясь к раскатам грома. Полушутим на тему, что если два компьютерщика в одной байдарке, увеличивается ли степень риска? А то они ребята наэлектризованные. Сашка говорит о судьбе, и поминутно напоминает, чтобы я весло не поднимал высоко, дескать, громоотвод получается. От нас шарахаются рыбачащие поблизости утки, одна из них взлетает, долго-долго разбегаясь, хлопая крыльями, помогая себе лапами, почти бежит по воде. Чувствуется, что ей очень тяжело взлетать именно с воды. Позднее подпорожцы расскажут, как пытавшуюся взлететь утку подкосил поток ливня, и она вновь рухнула в воду. А другая утка при нашем появлении взлетать либо поленилась (больно уж хлопотное это дело), либо не рискнула, и поступила умнее - нырнула, и выплыла далеко в стороне.
    Вижу впереди что-то белое. Докладываю Саше, как впередсмотрящий, что «входим в полосу тумана». Но как я оказался не прав!!!
    В своей жизни я видел много сильнейших ливней. В лесу, на асфальте, из окна дома. Но я еще ни разу не видел ливня на воде. Это - что-то!!! Потоки, струи воды сверху, выбивают с поверхности реки мелкие капли, взвесь, все это взлетает вверх, и где-то в тридцати сантиметрах от воды происходит нечто неописуемое! Взвесь, брызги, пузыри, капли, летящие одновременно во все стороны, и так - куда глаз ни обрати!!! Нереальность происходящего околдовывает, возникает какое-то психоделическое состояние, кажется, что мы одни затеряны-заброшены во всепроникающем, странном дожде, идущем сверху и снизу. Я тихо прею во влажной спецовке, дождевике и спасжилете, Сашка сзади с голым торсом ненавязчиво вещает про прохладу.
    Радует то, что до города уже не так далеко, вскоре должны показаться башенки разводного моста. Чуть сбавляем скорость, течение, и вправду, ощутимо помогает двигаться, и поджидаем отстающих. Байдарки, собравшись, плывут неспешным стройным косяком, сзади слышны молодецки-ухарские песни катамаранной команды. Ребята во весь голос выражают свои эмоции, и это понятно - на открытом всем стихиям катамаране им здорово досталось, и теперь они счастливы окончанию дождя и скорому возвращению домой. Откуда-то с берега им откликаются несколько голосов, это как-то оживляет всех. Финальный аккорд, осталось совсем немного. Я подливаю оптимистам ушат холодной воды, напомнив, что еще предстоит тащить байдарки на берег и на базу, а это тоже не десерт.
    Вот и мост. Долго, мучительно (для усталого меня) долго маневрируем, выстраиваясь в красивый для съемки ракурс. Аккумуляторы в видеокамере у Андрея давно сдохли, так что остается только фото. Ремонтники (к радости автомобилистов, многострадальный федеральный мост ремонтируют) сверху, с моста, поглядывают на нашу эскадру. Наконец, окончив фотографироваться, строимся и плывем к городу. Интересно и приятно видеть город с непривычного ракурса - с воды. К сожалению, картина эстетически далека от совершенства, мы проплываем мимо «пищетары», а расположенные здесь полуразрушенные склады красоты явно не добавляют. Вот и пассажирская пристань, она, наконец, заработала и принимает теплоходы, как когда-то в далеком прошлом. В данный момент ни одного судна не пришвартовано, а нас приветствуют отдыхающие в летнем кафе земляки.
    Пристаем к берегу у братского кладбища, и потихонечку готовимся к окончанию путешествия. Переодеваемся, обуваемся, разминаем ноги. Кто-то курит, Андрей затеял дискуссию по статистическим итогам регаты. Итак, мы прошли около 60 километров, сделав, по разным подсчетам, свыше 30 000 ГРЕБКОВ... Я запальчиво ору, что в ближайшие дни при мне не произносить слова «байдарка» и «гребок». Всех это развлекает, кто-то начинает провокации, на тему «а не сходить ли теперь по Ояти туда-то и туда-то...» Я популярно объясняю, куда им всем следует сходить (взрыв хохота), и тащу с Сашкой байдарку на гору, на обрыв. Кроссовки утопают в вязком промокшем песке, по голым ногам хлещет мокрая крапива. Груженая, мокрая «байда», хлебнувшая некоторое количество воды, кажется просто неподъемной. Стискивая зубы, одновременно и проклинаю себя за то, что купился на эту авантюру с походом, и тайно радуюсь, что я еще не так и плох, на ногах, и после стольких трудностей байдарку не бросил. Вижу, что тяжело не только мне, Григорий просто шатается, и тащить свою лодку не в состоянии. Помогаем ему, всем другим, каждый в своей мере возможности, и по домам.
    ...Гудящие ноги заброшены на спинку все еще покачивающегося подо мной дивана, на груди мурлычет истосковавшаяся кошка. Из забытья выводит звонок телефона. Андрей. Как там я, и как я насчет того, чтобы на следующей неделе...? ...Хм... А ведь в этом что-то есть!... Господи, прости и храни своих благородных безумцев...

Геннадий Лукинов,
Лодейное Поле,
Июль 2004 года.

на главную страницу сайта